Польша - где это | Пограничье

ГЛАВА 7

Пограничье

Интеллигенция способствовала современной концептуализации тех наций, которые проживали на территориях бывшей Речи Посполитой. Смешанность этносов означала, что выбор идентичности разделял не только соседей, но часто исемьи. В Силезии, на германо-польском пограничье, ситуация была схожей.

Участники Конгресса украинских писателей, 1898, источник: Wikicommons

Разные народы

На землях, входивших в многонациональную Речь Посполитую, разорванную на куски тремя империями в конце XVIII века, спустя сто лет по-прежнему жили несколько народов, которые за прошедшее столетие обрели национальное самосознание и были готовы обзавестись и собственной государственностью. Помимо поляков речь идет прежде всего об украинцах, белорусах и литовцах, а также евреях, населявших эти края.

Во многих регионах население было смешанным. На востоке (в бывшем Великом княжестве Литовском) поляки в основном жили в крупных городах, таких как Львов или Вильно (Вильнюс) и небольших поселениях. Деревни же населяли украинские, литовские и белорусские крестьяне. Евреи по большей части жили в небольших городах. Поэтому территория бывшей Речи Посполитой была плавильным котлом различных этносов и одновременно местом лобового столкновения совершенно различных интересов.

Во второй половине XIX века здесь начинается процесс национального возрождения. В Галиции образуется множество украинских политических и социокультурных объединений, поддерживавших национальный дух, вроде «Просвiта». С другой стороны, литовцы, жившие под гнетом России, не могли ни мечтать о подобных ассоциациях, ни печатать что бы то ни было на литовском языке из-за запрета на публикации на литовском латиницей. Так возникла целая сеть контрабандистов, нелегально ввозивших литовские книги, изданные в соседней Пруссии. Среди белорусов процесс формирования национального самосознания шел медленнее всего, поскольку интеллигенция не могла достучаться до простого народа.

Братья Шептицкие, 1910, источник: Варшавский национальный музей

Раздоры в семьях

Из-за непростых межэтнических отношений и появления современных национализмов границы идентичностей пересекали польские земли по сложным траекториям, разделяя их обитателей (особенно на востоке бывшей Речи Посполитой). Зачастую водораздел проходил не только между соседями многонациональных деревень и городов, но и между членами одной семьи, что порой заканчивалось трагически.

Например, в галицком графском роде Шептицких один брат, Анджей Шептицкий, стал епископом униатской церкви и духовным лидером украинцев; другой, Станислав, боролся за независимость Польши, дослужился до генерала брони Войска Польского и министра обороны Второй Польской республики.

Семья первого президента независимой Польши Габриэля Нарутовича (1922) происходила из Литвы. Брат Габриэля Станислав входил в число подписавших в 1918 году «Акт о независимости Литвы». В еще одной «литовской» семье Милошей дядя Оскар Милош был горячим сторонником литовской независимости и французским поэтом, а его племянник, нобелевский лауреат Чеслав Милош — польским поэтом и эссеистом. И наконец, в семье Ивановских из-под белорусского города Гродно один брат (Тадас (урож. Тадеуш) Иванаускас) считал себя литовцем, два других (Ежи и Станислав Ивановски) — поляками, а четвертый (Вацлав Ивановский) — белорусом.

Сложная идентичность

Строго говоря, Силезия относилась к разделенным территориям — веками регион оставался предметом соперничества между соседними странами. Им по очереди владели Польша, Чешская корона и Австрия. После Силезских войн (1740–1763) провинция отошла Пруссии. Однако ее население было преимущественно славянским, исповедовало католичество и говорило на схожих с польским и чешским диалектах. В XIX веке Силезия стала ареной межэтнических трений. Прусские власти все более настойчиво проводили политику онемечивания, которая, вопреки их чаяниям, привела к всплеску литературного творчества на польском и появлению множества организаций и ассоциаций (символами которых можно считать Карла Мярку и Йозефа Ломпе). Наряду с осмыслением себя поляками и немцами возникло и локальное, силезское самосознание. В XIX веке регион пережил стремительную модернизацию и урбанизацию, став важным угледобывающим центром. К прежним языковым и религиозным противостояниям (польский язык против немецкого, католики против протестантов) добавились и классовые различия. Основную массу немцев составляли владельцы шахт и бюргеры, а простые силезцы работали на их рудниках. Для многих мифическая Польша воплощала антиколониальную стратегию и представлялась землей, где воцарится справедливость, где будут полностью разрушены существующие социальные отношения.